Пираты морей и океанов

[Eicca]

Когда мы говорим о пиратах, мы в первую очередь думаем о пиратах Карибского моря и восточного побережья Америки на рубеже XVII и XVIII веков. В действительности пиратство имеет намного более длинную историю.

Юлий Цезарь попал в плен к пиратам, прежде чем Помпеи сумел нанести пиратам поражение в Mare Nostrum (Средиземное море). Пираты действовали на протяжении Средних веков и эпохи Ренессанса на водных пространствах от Балтики до Средиземного моря. По мере продвижения европейских исследователей, пираты осваивали новые области: Индийский океан, Тихий океан, Карибское море. Соперничество европейских держав в заморских колониях также стимулировало там рост пиратства.

Часто европейские державы прямо поддерживали действия пиратов в территориальных водах противника. Такие «государственные» пираты назывались каперами, хотя их отличие от обычных морских бандитов заключалось только в названии. Многие из них стали национальными героями «просвещенной» Европы. Можно назвать такие имена как Дрейк, Хокинс и Фробишер.

В XVII веке Испания начала терять свои господствующие позиции в Карибском бассейне. Ослабление власти также способствовало росту пиратства. Пираты мешали испанскому торговому судоходству, терроризировали прибрежные поселения. Под угрозой находились даже крупные города.

Конец XVII века стал «золотым веком» пиратства, которое процветало не только у побережья Америки, но также в Индийском океане и у побережья Китая. Хотя «золотой век» кончился уже в 30-х гг. XVIII века, пиратство продолжало сохраняться, хотя европейцы уже не играли в нем ведущей роли. На протяжении следующих десятилетий пиратство удалось достаточно эффективно придушить, хотя оно встречается и в наши дни. Современные пираты, терроризирующие индонезийские моря, оснащены быстроходными кораблями и вооружены штурмовыми винтовками. Несмотря на все изменения, природа пиратства остается неизменной со времен Цезаря.

Киноиндустрия и писатели сумели придать пиратству романтический лад. Особенно романтизированы пираты эпохи «золотого века». Такие герои как Черная Борода, капитан Кидд и Черный Барт стали легендарными. На самом деле, истинная неприглядная природа пиратства была совсем не романтична. Вместо романтических описаний отважных пиратов, возглавляемых благородными капитанами, мы покажем лицо настоящего пирата: преступника, который настолько погряз в пороке, что уже не способен понять, что дни его сочтены. Ведь жизнь пирата была ужасной, грубой и короткой.

Такие слова как «буканьер», «пират», «головорез» использовались и используются в качестве синонимов. Но мы несколько уточним значение каждого из этих слов.

Буканьерами назывались туземцы, населявшие в XVII веке остров Гаити. Позднее им стали обозначать английских и французских каперов, действующих в испанских водах. Базой каперам служили Порт-Рояль и Тортуга. Французских буканьеров часто также называли флибустьерами, так как они часто использовали небольшие корабли (flibotes). Каперами назывались пираты, имеющие контракт с правительством, позволяющий им атаковать корабли противника во время войны между метрополиями, контракт, называемый также «Каперским свидетельством» (Letter of Marque) определял, что правительство получает долю от добычи, захваченной каперами. Пираты в отличие от каперов были сами себе командирами и могли напасть на любой подходящий корабль, независимо от того, под чьим флагом он шел.

Статус этих разновидностей морских разбойников не был жестко закреплен. Часто каперы превращались в пиратов (как это случилось с капитаном Киддом). Буканьеры вроде Генри Моргана оставались каперами, но когда в 1671 году Морган напал на Панаму, Англия и Испания находились в мире, то есть Морган действовал как пират!

Головорез (swashbuckler) - это голливудское словечко, хотя и имеет исторические корни. В XVI веке излюбленной комбинацией оружия испанцев были меч и небольшой щит (sword and buckler). Вооруженных подобным образом членов абордажных команд и называли «свошбаклерами». Это словечко скоро забылось, но в XIX веке его снова вытащили на свет писатели авантюрных романов. В интересующий же нас период - XVII и XVIII века - слово не встречалось ни разу.